1. К вопросу о социалистах и анархистах
"<...> Зачем исследовать и тем более увековечивать память о социалистах, в среде которых родился большевизм, впоследствии создавший первую в мировой практике тоталитарную систему? Разве не следует осудить всех, кто своей борьбой с царским режимом ослабил и расшатал его, открыв путь большевистской диктатуре? Стоит ли проводить особые различия между большевиками, с одной стороны, и меньшевиками, эсерами и анархистами, с другой? Не логичнее ли распространить свое неприятие коммунистических экспериментаторов и на социалистов любых оттенков?
Да, подобное “распространение” логично, но вместе с тем и совершенно антиисторично. Оно приводит к игнорированию того факта, что леворадикальное движение дало России и миру не только С.Г. Нечаева, В.И.Ленина, Л.Д.Троцкого, И.В.Сталина, но и П.Л. Лаврова, М.А. Бакунина, П.А. Кропоткина, Е.К. Брешко-Брешковскую, Г.В. Плеханова, Ю.О. Мартова, В.М. Чернова и многих других; не только “Катехизис революционера”, идеи диктатуры и кадры “социальных экспериментаторов”, но и идеи Учредительного Собрания, идеи демократического и правового государства, родившиеся из желания защитить личность от посягательства власть предержащих.
В самой “революционной” среде и до и после революции шли очень неоднозначные и разнонаправленные процессы, разводившие бывших союзников и друзей по разные стороны баррикад. Эти баррикады прошли отнюдь не только между большевиками и остальными революционерами, они прошли через все партии, разделив эсеров, меньшевиков, анархистов – на тех, кто принял новый режим и его методы, и тех, кто видел в большевиках преступников. Они прошли порой и по семьям, превращая родственников во врагов.
При определении места социалистов и анархистов в истории России ХХ века, конечно же нельзя игнорировать и тот факт, что гражданская война – это не только борьба красных и белых, но и борьба социалистов и с теми, и с другими (по меткому выражению видного эсера А.А.Аргунова, против “двух большевизмов”, “большевизма слева” – коммунистов, и “большевизма справа” – белогвардейцев, чей антидемократизм и авторитарность роднили их с их заклятыми врагами). Поступать иначе - это значит не заметить один из первых и весьма значительный этап гражданской войны, который сами большевики называли “демократической контрреволюцией”.
Cоциалисты и анархисты являлись леворадикальной частью политической элиты страны – элиты, почти поголовно уничтоженной большевистским режимом, элиты, отсутствие которой мы сегодня так остро ощущаем. Отсутствие сегодня в нашей стране социалистических и социал-демократических партий, являющихся на Западе мощнейшей силой, много сделавших для развития демократии и защиты прав человека, - это одно из прямых следствий поголовного уничтожения российских левых, приверженцев идей и практики демократического социализма. <...> Даже уничтожив последних эсеров, меньшевиков и анархистов (уцелели буквально считанные единицы), власть еще многие годы “разоблачала” их идеи, “предательскую” сущность и т.п., создавая живущие по собственным законам исторические мифы. Развенчание этих мифов и есть одна из наших задач <...>"
